Тайны происхождения человека



Автор: Карпенков С.Х.
Дата: 2014-10-08 00:37
Что такое жизнь. Прежде чем подойти к проблемам дарвинизма, попытаемся понять, что же такое жизнь в современном представлении. Несмотря на то, что слово «жизнь» многим кажется ясным и вполне понятным, дать её непротиворечивое, исчерпывающее определение – задача довольно сложная. Одно из определений жизни как совокупности явлений, происходящих в организмах, и особой формы существования материи, возникшей на определённой ступени её развития, не позволяет чётко разделить материю на живую и неживую.   Ясное и понятное определение жизни нужно, прежде всего, учёным-естествоиспытателям: биохимикам, чтобы отличить живое от неживого, синте-зируемого в лабораторных условиях; палеонтологам, изучающим горные породы в поисках истоков жизни, и многим другим (вне зависимости от специфики занятий), решившим познать цели жизни и сделавшим свои первые робкие шаги на правильном пути спасения жизни, не только собственной, но и жизни во всех её многогранных проявлениях. Современное понимание жизни необходимо и философу, и школьнику, и журналисту, и простому человеку, чтобы почувствовать уникальность живого мира и увидеть его красоту.

 

Утверждать, что жизнь – это особая форма материи, как это написано во многих отечественных энциклопедических источниках, либо отметить, как это сделано в Большой советской энциклопедии, что «строго научное разграничение на живые и неживые объекты встречает определённые трудности», означает почти ничего не сказать о жизни.  Удачное определение жизни должно отражать последние достижения многих отраслей естествознания и прежде всего наук о живой природе. Например, даже вполне приемлемое определение, данное сто или всего несколько десятилетий назад, нельзя признать современным, так как оно не учитывает, например, генетический уровень познания живого мира.  Точное лаконичное определение жизни не входит в задачу этой статьи. Такую задачу решают учёные в области живой природы и авторы, которым улыбнулось счастье написать обобщающую статью в энциклопедическом издании. Но все же вполне определённо можно назвать основные признаки, отличающие живое от неживого. К ним относятся способность к размножению, рост и развитие, наследственность, изменчивость, саморегуляция, самовоспроизведение и другие. Эти признаки обусловливаются двумя основополагающими жизненными системами – системой обмена веществ и системой воспроизведения материальных основ жизни. Обе системы в современных организмах достигли высочайшего уровня совершенства, и, по-видимому, переход неживой материи к живой произошёл после их формирования. Единая их физико-химическая природа для всех живых организмов независимо от их сложности даёт основание полагать, что огромное ветвистое древо жизни произрастало из какого-то пока неведомого первоначала.  Некоторые названные признаки живого весьма условны. Так, рост и самовос-произведение вряд ли можно строго считать отличительными, ведь они харак-терны для объектов и неживой природы, например, монокристаллов, при росте которых полностью воспроизводится их симметричная структура.  Живые организмы обладают уникальной способностью к размножению, когда потомкам передается наследственная информация, что присуще всем видам и формам живых существ, включая самую простую клетку – элементарную ячейку всех живых организмов. Подобно любому организму клетка питается, растёт и размножается, впоследствии чего её можно считать живым организмом. Отдельные составные её части не обладают жизненными функциями. Поэтому была поставлена, казалось бы, совсем простая задача – воспроизвести в лабораторных условиях живую клетку. Однако, как выяснилось совсем недавно, сначала следует решить совсем другую задачу, чтобы приблизиться к великой тайне первоначала жизни.  Версии происхождения жизни. Известны божественная версия и естественно-научные гипотезы происхождения жизни. Божественная версия родилась тысячи лет назад, а наиболее завершённые естественно-научные гипотезы стали появляться сравнительно недавно, по мере накопления знаний о природе. Современное естественно-научное воззрение формировалось на трудах гениальных учёных-естествоиспытателей: Кеплера, Паскаля, Ньютона, Коперника, Галилея, Ломоносова, Менделеева, Планка, Фарадея, Максвелла, Дарвина, Линнея, Пастера, Павлова, Пирогова и многих других известных всему миру учёных, чья вера в Бога подвигала их на глубокое познание окружающего мира. Отношения к ним в обществе были разные. Так, если Менделеев подвергался едва ли не гонениям за свои православные убеждения, то верующего Павлова терпели даже в атеистическом государстве.  Согласно библейской книге «Бытие», «Бог в третий день сотворил растительный мир: траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле». На пятый день «сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду её». На шестой день Он создал «зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их» (Быт. 1: 11, 21, 25). Эта версия основана на вере и не нуждается в каких-либо логических доказательствах. И каждый человек, наделённый свободой воли, своим путём, чаще всего путём глубоких раздумий, приходит к собственным убеждениям верить ли ему и ради чего верить, т. е. верить ли ему в божественную версию или только в естественно-научные гипотезы происхождения жизни, в том числе и человека.  Среди множества естественно-научных гипотез происхождения жизни можно выделить две основные, принципиально отличающиеся: панспермию и абиоги-нез. С развитием естествознания обе гипотезы становятся более правдоподоб-ными, приближаясь к естественно-научной истине. Доказать экспериментом или опытом правоту этих двух гипотез до сих пор никому не удалось, и, следовательно, преждевременно и поспешно переводить их в разряд научной теории, соответствующей естественно-научной истине. К сожалению, некоторые исследователи и авторы книг, в том числе учебников по биологии, по-видимому, не знакомые с азами естественно-научного познания, по собственным убеждениям, основанным в большей степени на вере, а не на доказательствах, выдают желаемое за истинное и в результате путают понятия гипотезы и научной теории, что вызывает естественный протест читателей, студентов, учеников и их родителей.  Согласно гипотезе панспермии, в межзвёздном пространстве существует жизнь в виде мелких зародышей-спермий, способных выдерживать большие перепады температуры, космическое излучение и другие губительные для живых организмов воздействия. Предполагается, что миллиарды лет назад кометы занесли спермии на Землю, где сложились благоприятные для их развития условия. Сторонники этой гипотезы – известные всему миру учёные: Г. Гельмгольц, Л. Пастер, С. Аррениус, В. Вернадский. Спермии в космосе пока не удалось обнаружить.  Другая гипотеза – абиогинез – менее романтична: жизнь возникла на Земле из неживой материи, часто называемой неорганической. В развитии этой гипотезы существенный вклад внесли английские естествоиспытатели Дж. Берналл, Б.С. Холдейн, российский биохимик А.И. Опарин и другие. На этом пути поиска истоков жизни достигнуты большие успехи во многих отраслях естествознания, но синтезировать даже самый простой живой организм – живую клетку до сих пор не удалось, хотя некоторые учёные убеждены, что решение этой задачи не за горами. Представляют интерес некоторые факты из истории постижения великой тайны жизни. В 1924 г., наш соотечественник А.И. Опарин, будучи 30-летним учёным, опубликовал статью «Происхождение жизни». Эта и его другие статьи заинтересовали отечественных и зарубежных учёных. Спустя примерно три десятилетия С. Миллер, аспирант Университета Чикаго, провел удачный опыт по абиогенному синтезу в лабораторных условиях, приближенных к тем, которые, как предполагалось, существовали на ранних стадиях развития Земли. В результате химической реакции удалось получить аминокислоты.  По воспоминаниям коллег, академик А.И. Опарин был убеждённым материалистом. Идеи и взгляды этого учёного интересовали людей и с другим мировоззрением. Однажды он читал лекцию о происхождении жизни в Италии. После лекции ему сказали, что с ним хотел бы познакомиться не кто иной, как президент Папской академии наук из Ватикана. Будучи советским гражданином и зная предвзятое отношение подавляющего большинства представителей зарубежной интеллигенции к Советскому Союзу, А.И. Опарин не ожидал от представителя католической церкви ничего хорошего. Но все же встреча состоялась. Преподобный сеньор пожал А.И. Опарину руку, поблагодарил за интересную лекцию и сказал: «Профессор, я восхищён тем, как прекрасно вы вскрыли промысел Божий».  С развитием технической базы эксперимента появилась уникальная возможность не только определять химический анализ, структуру простых и сложных по организации живых организмов, но и проводить их исследования на молекулярно-генетическом уровне, что, естественно, даёт ещё один шанс приблизиться к разгадке тайны жизни. Тем не менее, на многие ключевые вопросы до сих пор нет ответа. Вот некоторые из них. Почему все белковые молекулы живых организмов поворачивают плоскость поляризации только влево, а нуклеиновые кислоты – только вправо? Почему это свойство поляризации не относится к таким же по составу органическим соединениям неживой материи? Могла ли возникнуть жизнь случайно?  Современные математические методы позволяют количественно оценить веро-ятность случайного возникновения жизни из неживой материи, или рассчитать вероятность абиогенеза. Один из таких расчётов сделал известный английский учёный, Фред Хойл, наш современник, лауреат Нобелевской премии. Не вдаваясь в детали и цифры сложнейших расчётов, приведем сделанный им вывод: вероятность синтеза только одной молекулы белка примерно такая же, как если бы мартышка случайно напечатала одну из трагедий Шекспира, т. е. почти нулевая. «Представление о том, что программа, заложенная в живую клетку, могла развиться случайно в первобытном супе на Земле, в высшей степени абсурдно», – утверждал Фред Хойл. Те, кто не согласен с подобными расчётами и выводами приводят свои аргументы: жизнь начинается с очень простых организмов, и природа не пыталась сразу построить «Боинг». Не надо бояться бесконечно малой вероятности. Один шанс на миллион миллионов? И что же из того, ведь он может выпасть с первой же попытки.

 

Проведено великое множество разных экспериментов и опытов в течение дли-тельного времени, особенно в прошлом столетии, и попытка не только случайного, но и вполне целенаправленного синтеза даже клетки простейшего живого организма пока не увенчались успехом. Живая клетка оказалась весьма крепким орешком для воспроизведения в лабораторных условиях. Её работа держится на трёх китах: ДНК, РНК и белки. ДНК хранит наследственную информацию, белки осуществляют химические реакции, запрограммированные в ДНК, информацию от ДНК к белкам передает РНК. Поиск наиболее древней молекулы, с которой началась жизнь, продолжается почти столетие. Родилась гипотеза о спонтанном зарождении гена, который стал первоначалом жизни, и на его роль могла претендовать молекула ДНК, поскольку она хранит информацию о своей структуре и строении белка. Постепенно выяснилось, что для этого ей нужны посредники – РНК и белки. Исследования последних десятилетий показали, что РНК больше подходит на главную роль в абиогенном зарождении жизни. Мир РНК почти живой, до полного оживления ему осталось сделать всего один шаг – произвести живую клетку. А сколько шагов предстоит сделать учёным, чтобы решить эту, казалось бы, простейшую задачу, покажет время.  От эволюции до естественно-научной истины. Проблема происхождения жизни тесно переплетается с эволюцией жизни, которая часто ассоциируется с дарвинизмом. О происхождении жизни, её эволюции и вообще фундаментальные законы природы полезно знать каждому живущему на Земле. И, прежде всего, исследователям природы, чтобы не заблудиться в таинственных лабиринтах эволюции. И Маше, которая плакала, когда лес вырубали. И Маше, уронившей мячик, и возмущённой Маше, на парте которой оказался плохой учебник, и тем, кто хотел бы утешить Машу. И судьям, чтобы исправить огрехи школьного и высшего образования и следовать строгой букве закона при вынесении справедливого обоснованного приговора. И министерским чиновникам, решившим повысить качество образования виртуальными средствами. И особенно, бывшим марксистам-ленинцам, чтобы никогда и нигде не повторился жесточайший эксперимент построения райской жизни на земле путём уничтожения многих миллионов людей. Такой эксперимент никогда не наблюдался в природе ни в одном из сообществ животных, даже хищников, за всю историю эволюции живого, а это означает, что человек, управляемый пагубными страстями и свободный от совести, может превзойти любого зверя, даже самого страшного. Всесторонние знания о природе, о происхождении жизни, об её эволюции помогут любому человеку встать на путь просвещения, чтобы не блуждать в потёмках чужих и собственных заблуждений и внести свою посильную лепту в спасение жизни на Земле, на которой пока сохранились немногие места, не пострадавшие сильно от неотвратимого нашествия цивилизации. Одно из таких мест – уникальный уголок Борнео (в индонезийской традиции Калимантан), остров Малайского архипелага. Этот чудом пока сохранившийся уголок называют колыбелью эволюции, которая развернулась здесь во всей своей красе и многообразии видов и форм жизни. Здесь теснятся тысячи видов растений: возвышающиеся над зелёным массивом деревья – своеобразные гиганты высотой до 75 метров и могучие дубы в горном лесу (46 видов), – и весьма редкие хищные растения непентес раджи, кувшинки которой служат своеобразной ловушкой для мелких насекомых (это кувшинчатое растение до сих пор называют одним из чудес эволюции), и цветущая раффлезия, которая появляется внезапно и ниоткуда в виде гигантского цветка. Одних только орхидей здесь насчитывается более тысячи видов. Среди них такие жемчужины как «башмачок Ротмальда» или «золотая». На этом острове обитают и птицы-носороги, и гигантские бабочки, и полторы сотни видов рептилий, и более пятисот видов птиц. Калимантан считают царством обезьян: приматы всех видов и подвидов, в том числе человекоподобные орангутанги здесь продолжают мирно сосуществовать. Такое богатство фауны и флоры не оставляет равнодушным современного путешественника. Удивительное многообразие живого мира не оставило равнодушным и английского естествоиспытателя А. Уоллеса, соотечественника Ч. Дарвина. Почти полторы сотни лет назад волею судьбы он оказался на острове Борнео, где в течение нескольких лет проводил наблюдения многих тысяч видов растений и животных. В своей популярной книге «Малайский архипелаг – страна орангутанга и райской птицы» А. Уо-ллес увлекательно описал увиденный им богатейший живой мир.  Чтобы обобщить свои наблюдения и сделать выводы о природе происхождения жизни А. Уоллесу не понадобилось кругосветное путешествие, которое совершил его современник Ч. Дарвин на военно-картографическом судне «Бигль». Ч. Дарвин вернулся из плавания через пять лет с огромным количеством собранных материалов и твёрдым убеждением в том, что все громаднейшее многообразие растительного и животного мира – результат постепенного, очень длительного развития органического мира. Колыбелью эволюции он считал Галапагосы – именно там он (как и А. Уоллес на острове Борнео) наблюдал взаимосвязь между различными видами живых существ.  После возвращения из кругосветного путешествия Ч. Дарвин приступил к анализу и обобщению собранных материалов. Причём внешне это никак не проявлялось. Казалось, что он полностью погрузился в классификацию усоногих раков, чем он занимался ранее, и добросовестно выполняет работу секретаря Геологического общества. Публиковать результаты своих наблюдений Ч. Дарвин не торопился. И вот 14 июня 1858 г. он неожиданно получил письмо от А. Уоллеса из Тернате на Молуккских островах. В этом письме была статья, которую А. Уоллес просил передать Ч. Лайелю, известному геологу и другу Ч. Дарвина. В ней кратко излагалась сущность эволюции путём естественного отбора.  Предположение о том, что виды могут изменяться, А. Уоллес опубликовал в одной из своих статей раньше, в 1855 г. Эта идея родилась после прочтения им труда английского учёного Т. Мальтуса «Опыт о законе населения», главная мысль которого сводилась к тому, что каждая популяция стремится максимально размножиться без учёта средств существования, и когда она достигает некоторой предельной численности, дальнейшему её росту начинает препятствовать нищета: излишняя численность популяции должна гибнуть. Догадка А. Уоллеса состояла в том, что выживать будет не случайная выборка из популяции, а те особи, которые лучше приспособились к условиям существования. Если их приспособляемость выше среднего уровня для всей популяции и она, хотя бы частично наследуется, то вид в целом будет изменяться в направлении большей приспособленности, т. е. более высокой адаптации к среде обитания. Интересно, Ч. Дарвин пришёл к выводу тем же путём – прочитав труды Т. Мальтуса.  А. Уоллес в то время был малоизвестен, но в сложившейся ситуации нельзя было игнорировать его сообщение. Посоветовавшись со своими коллегами, прежде всего с Ч. Лайелем и Дж. Гукером, известным ботаником, Ч. Дарвин решил объединить выдержки из письма, которое он незадолго до этого отослал американскому ботанику А. Гресо, резюме неопубликованной своей статьи, написанной ещё в 1844 г., и сообщение А. Уоллеса. Все это было представлено 1 июня 1858 г. в виде доклада линнеевскому обществу. В следующем году вышла в свет книга Ч. Дарвина «Происхождение видов», и все 1250 экземпляров её были распроданы в первый же день. Непредсказуемый интерес к идее естественного отбора обусловливался вовсе не тем, что постулировалось превращение одних видов в другие путём их изменения (об этом утверждали и раньше Ламарк, Эразм Дарвин – дед Ч. Дарвина, и даже в античные времена –Анаксимандр в Древней Греции), а тем, что был предложен механизм «конструирования» живых существ без участия Творца. Такой механизм вполне устраивал противников божественной версии происхождения всего живого.  Некоторые известные учёные, современники Дарвина, оставались активными антиэволюционистами. К ним относились английский зоолог Р. Оуэн, швейцарский естествоиспытатель Л. Агассис и др. Даже Ч. Лайель, с уважением относившийся к трудам Ч. Дарвина, испытывал «непреодолимое отвращение» к выводу о родстве человека и обезьяны. В то же время были сторонники эволюционной идеи: Т. Гексли в Англии, Э. Геккель в Германии, К.А. Тимирязев в России.  Для полной убедительности идеи эволюции оставалась одна непреодолимая трудность, связанная с природой наследственности. В то время ещё не был раскрыт генный механизм наследственности, но было известно, что признаки могут передаваться по наследству не всем поколениям подряд. Полагали, что наследственность в целом основана на смешивании признаков за исключением отдельных случаев.  Анализируя механизм усреднения признаков, британский инженер Ф. Дженкин на основании строгих математических расчётов доказал, что при усреднении признаков при скрещивании естественный отбор не работает. Ч. Дарвин не смог найти убедительного ответа на это доказательство.  Гораздо позднее выяснилось, что наследственные признаки передаются дискретными частицами, которые сегодня называются генами. Казалось, что теория мутаций окончательно связала законы наследственности Менделя и эволюционную природу происхождения всего живого. Вместе с тем теория мутаций породила новые вопросы и, в частности, почему одни особи определённого вида изменяются, а другие, живущие в таких же условиях, нет. Не видя явных причин изменений, некоторые учёные склоняются к тому, что мутации носят спонтанный, или самопроизвольный характер. Живые существа способны изменяться (мутировать) случайным образом, и такие мутации наследуются. Одна из особенностей естественного отбора состоит в том, что мутации, благоприятные или неблагоприятные для организма, возникают случайно. Изменения какого-либо адаптивного признака – результат единичной мутации, которая попадает под естественный отбор. Однако против такого утверждения может быть выдвинуто весьма серьёзное возражение, которое можно пояснить на примере глаза. Вероятность одновременного возникновения ряда благоприятных мутаций, приводящих к образованию только сетчатки и хрусталика ничтожно мала. Представить, что подобные одновременные изменения могут произойти в результате случай-ных мутаций, все равно, что бросить в коробку полный набор часовых деталей, встряхнуть их и ждать, пока из них самопроизвольно образуется механизм часов, способный показывать время. Если мутации произойдут не одновременно, то глаз окажется несовершенным и бесполезным.  Некоторые адаптации живых организмов настолько совершенны, что трудно поверить в то, что они могли появиться в результате накопления простых изменений к лучшему. Поверить, допустим, можно, но тогда возникает вполне обоснованный вопрос: чем же такая версия отличается от той, в которой утверждается роль Творца? Ведь обе версии основаны на вере.  В этой связи известный учёный Л.Х. Мэтьюз в предисловии к книге Дарвина «Происхождение видов», переизданной в очередной раз в 1971 г., написал: "Вера в эволюцию в точности соответствует вере в божественное сотворение мира – обе являются убеждениями, в верности которых верующие не сомневаются, хотя и не могут привести доказательств своей правоты". Это было написано спустя более столетия после первого издания книги Дарвина, и за этот сравнительно большой промежуток времени все отрасли наук о нашей природе накопили много интересных научных сведений.  К своим публикуемым материалам Ч. Дарвин относился весьма критично и взвешенно. Например, свою работу «Насекомоядные растения» он не решался опубликовать в течение 15 лет. Однако и это не спасло его от насмешек и критики со стороны некоторых исследователей, поспешно обозвавших его сумасшедшим. Выводы и обобщения, сделанные Дарвином в труде «Происхождение видов» никак не противоречили его мировоззрению. Он был верующим человеком и много лет служил церковным старостой в своём приходе. Когда его коллега А. Уоллес очередной раз посетил Дарвина, ему пришлось подождать, так как его сын сказал: «Теперь мой отец молится». На вопрос, где начало цепи развития живого мира и где первое его звено, Дарвин отвечал: «Оно приковано к престолу Всевышнего». Известно и другое его высказывание: «Мир покоится на закономерностях и в своих проявлениях представляется как продукт разума – это указывает на его Творца». С этой мыслью перекликается высказывание выдающегося французского учёного XIX века Луи Пастера, основоположника современной микробиологии, глубже других проникшего в тайны живого мира; он говорил: «Потомки в один прекрасный день от души посмеются над глупостью современных учёных-материалистов. Чем больше я изучаю природу, тем более я изумля-юсь неподражаемым делом Создателя. Я молюсь во время работ своих в лаборатории». Превосходят ли приматы человека. В природе существуют адаптации, кото-рые невозможно объяснить естественным отбором. Например, физические и химические свойства вещества и фундаментальные постоянные (скорость света, гравитационная постоянная, постоянная Планка, элементарный электрический заряд и др.) подобраны так, чтобы могла возникнуть жизнь. Это утверждение иногда называют приспособленностью окружающей среды. Есть и другая его формулировка: если бы фундаментальные постоянные были чуть-чуть иными, то жизнь была бы невозможна.  Этот вывод следует из общего принципа, который называется тонкой подстройкой Вселенной: при относительно небольшом изменении фундаментальных постоянных невозможно было бы образование материальных объектов Вселенной. С этим утверждением согласуется антропный принцип: наш мир таков, потому что в нем существует человек.  Тонкая подстройка Вселенной, природные адаптации, которые не подчиняются естественному отбору и антропный принцип – все это свидетельствует о том, что только случайные совпадения благоприятных изменений, вероятность которых чрезвычайно мала, не могли привести к образованию упорядоченной структуры Вселенной и возникновению жизни на Земле, в том числе и человека.  В поисках истоков жизни человека проведена огромная исследовательская работа. Выяснилось многое и особенно во второй половине прошлого века, когда благодаря развитию экспериментальной базы стало возможным исследование объектов живой природы на молекулярно-генетическом уровне. В частности, было обнаружено, что предполагаемый ближайший родственник человека, по числу пар хромосом превосходит даже человека: соматическая клетка шимпанзе содержит 24 пары хромосом, а человека – только 23. Однако человек, в отличие от шимпанзе и других видов приматов, обладает важной особенностью – членораздельной речью. Усердная попытка, предпринимаемая исследователями многих поколений, научить обезьяну говорить подобно человеку увенчалась неудачей, хотя приматы способны усваивать символы амслена (языка глухонемых).  Ни один из видов обезьян, даже очень похожих на человека, ни какой-либо другой вид в этом богатейшем живом мире не наделён природой (в нашем представлении) удивительными чувствами: восхищением, восторгом, гордостью, – которыми обладает человек. Так, даже самая изумительно прекрасная орхидея не может восхищаться своей красотой. Каким бы не был могучим лев, он вряд ли испытывает восторг от своей силы. Даже самая развитая и послушная обезьяна не может гордиться своим человекоподобием.  Наделить интеллектом обезьяну до сих пор не удалось, хотя структурные ансамбли мозга приматов и человека, определяющие такие функции как зрение, слух и двигательные реакции тела, мало различаются между собой. Развитость речевых и двигательно-трудовых структурных ансамблей мозга человека наследуется детьми от родителей. Однако не речь и не трудовые навыки как таковые, а лишь потенциальная возможность их последующего приобретения. Генетические возможности реализуются только при условии, что с раннего детства ребёнок воспитывается и обучается в сообществе людей, в постоянном общении с ними. Известны случаи, когда в силу некоторых обстоятельств ребёнок, оказавшись вне человеческого общества и выживший в джунглях, вернувшись через несколько лет к людям, уже никогда не смог в полной мере овладеть речью и приобрести трудовые навыки, необходимые для сознательной деятельности. Генетический потенциал развития посредством воспитания и образования ограничен жёсткими возрастными рамками. Если по тем или иным причинам сроки пропущены, то потенциал гаснет, и человек по своему развитию остается на уровне того же примата.  Иногда, даже вполне развитый человек, когда блокируются нормальные физиологические функции его мозга, в своём поведении может приблизиться не только к приматам, но и к более древним видам животных, чему способствует чрезмерное алкогольное опьянение, наркотики, мощные оглушающие двух- или трёхаккордные звуки на так называемых музыкальных шоу и подобных им развлечениях.  Превращение человека при опьянении подмечено ещё в далёкие времена. Есть четыре стадии опьянения. Сначала человек, похожий на павлина с распущенным разноцветным оперением, стремится показать свою значительность, важность, величавость и своё превосходство. Затем он, как обезьяна, начинает вести со всеми заигрывать и шуметь. Потом он уподобляется льву: становится надменным, самоуверенным, гордым. Наконец, он не в силах управлять собой, превращается в свинью, которая валяется в грязи.  Не увенчались успехом многочисленные прямые и косвенные опыты (открытые и проводимые в строжайшей секретности, но ставшие потом известными для всех любознательных) по происхождению человека от обезьяны. В положительных результатах таких опытов были особенно заинтересованы материалисты, вооружённые «единственно верной» марксистско-ленинской теорией.  На вопрос, могут ли современные обезьяны превращаться в людей, даже непримиримые материалисты-дарвинисты отвечают: нет, уже не могут, так как эволюционные пути человека и шимпанзе разошлись очень давно – 5 – 6 млн лет назад.  Таким образом, доказать опытным путём происхождение человека от обезьяны не удалось, и нет никаких оснований превращать эту гипотезу в естественно-научную истину.  В поиске останков предков прямоходящего, трудящегося, разумного человека активизировались исследования палеонтологов и антропологов. И раскидистое эволюционное древо с возрастом в миллионы лет с течением времени пополняются новыми, более древними ветвями. Эта кропотливая работа продолжается и по сей день. Так, в 90-х годах прошлого века были найдены останки, как предполагается, более древнего, чем австралопитек, – ардипитека, жившего более 4,4 млн лет назад. А совсем недавно, в 2002 году, сообщалось о находке нового черепа, возраст которого 6 – 7 млн лет. Несмотря на эти находки, сделать вывод о превращении какого-либо одного вида живых существ (пусть даже обезьян) пока рано, так как эта задача оказалась чрезвычайно сложной даже с применением самых современных средств исследований. Такая задача пока не решена не только на основании анализа найденных останков, но и в результате всесторонних исследований живых существ, которые по многим признакам близки друг к другу. Пока не удалось решить, казалось бы, очень простую задачу – превратить од-ноклеточные растения в многоклеточные. Так, одноклеточные диатомные водоросли продолжают существовать более 200 млн лет. Их называют чудом природы. Несмотря на своё простое строение, эти растения выполняют важнейшую для всего живого функцию – осуществляют 20 – 25 % фотосинтеза на нашей планете, который (именно для этих растений, в отличие от других) не прекращается даже при лунном сиянии.  От эволюции идей до эволюции человека. В общепринятом представлении эволюция – это развитие, процесс постоянного изменения чего-либо или кого-либо. Вне всякого сомнения, окружающий нас мир изменяется. Изменяется в нем и человек. Одни изменения приводят к развитию природных процессов и человека, а другие – к их деградации. Увидеть такие процессы и пытаться в какой-то степени управлять ими способен далеко не каждый, а лишь тот, кто воспринимает эволюцию разумных идей и пытается облагородить прежде всего себя, а не изменить окружающий мир.  Если каждый человек: и исследователь, и учащийся, и автор, и чиновник, и многие другие, будет эволюционировать и стремиться к совершенству и не будет порабощаться своими убеждениями, кажущимися ему единственно правильными, и не будет подвластен только собственному воображению, то свобода от совести уступит своё место свободе познавать истину естественно-научную и божественную, к которой стремились все разумные люди во все времена с первого же дня сотворения мира, и тогда маленький шаг каждого человека будет направлен на спасение человечества.
 
Литература
Ланге А., Шакуров И. Борнео, колыбель эволюции// Вокруг света. 2005. №12.
Николаев П. Обезьяны очень рады // Высшее образование сегодня. 2007. №3.
Пичугина Т. Великие тайны жизни // Вокруг света. 2005. №3.
Карпенков С.Х. Устойчивое развитие и естественно-научное образование // Высшее образование сегодня. 2004. № 8.
Карпенков С.Х. Познание истины // Высшее образование сегодня. 2005. № 5.
Карпеков С.Х. Духовно-нравственные ориентиры // Высшее образование сего-дня. 2006. № 9.
Карпенков С.Х. Естествознание и современное образование // Вузовские вести. 2004. № 19.
Карпенков С.Х. Концепции современного образования. 12-е изд. М.: Директ-Медиа. 2014.
Карпенков С.Х. Экология: учебник. М.: Логос, 2014.
Карпенков С.Х. Концепции современного естествознания: справочник. М.: Высшая школа. 2004.
Карпенков С.Х. Основные концепции естествознания. 4-е изд. М.: Высшее образование. 2007.

Профессор Карпенков Степан Харланович