Автор: Ливенцев Д. В.
Дата: 2014-05-11 13:13

После сдачи Порт-Артура, цусимского позора и поражения на полях Маньчжурии, Россия проиграла войну. В 1905 г. в американском городе Портсмуте был заключен мир, по которому: «Российское императорское правительство уступает Японскому императорскому правительству в вечное и полное владение южную часть острова Сахалина и все прилегающие к ней острова» [1]. Кроме южной части Сахалина, Япония также получила Ляодунский полуостров и южную часть КВЖД.  30 июля 1907 г. была подписана русско-японская конвенция. Согласно ей линия разделения сфер влияния России и Японии была проведена через станцию Сунгари на КВЖД, в то время как в Портсмуте договорились, что южный отрезок КВЖД, принадлежавший России, доходит до станции Куанченцзы, т. е. на 120 км. южнее станции Сунгари. Таким образом, участок КВЖД от Куанченцзы до Сунгари был отнесен к сфере влияния Японии.  Значительный материальный ущерб России японцы наносили тем, что практически бесконтрольно добывали рыбу и морских животных в пределах русских территориальных вод в Японском, Охотском и Беринговом морях. Вывоз рыбы японцами с русского Дальнего Востока только в 1907 – 1911 гг. вырос в 3 раза: с 2 млн. пудов (32 тысячи тонн) в 1907 г. до 6,3 млн. пудов (108 тысяч тонн) в 1911 г. Соответственно увеличилась стоимость вывезенной рыбы: с 2,8 млн. иен в 1907 г. до 7,2 млн. иен в 1911 г. Значительная часть рыбы вывозилась для продажи в Китай и Корею [2]. Рыбоконсервные заводы на Камчатке почти полностью перешли в собственность японских предпринимателей. В 1915 – 1917 гг. они давали до пяти тысяч тонн рыбной продукции в год. На Камчатке японские рыбопромышленники имели около 200 шхун и несколько пароходов, вели меновую торговлю (спиртные напитки меняли на рыбу и зверя), оставляли на зиму своих агентов в камчатских селениях. В 1911 г. японские представители даже ставили вопрос об открытии на Камчатке японских школ.  В 1907 – 1914 гг. Россия осуществила ряд оборонительных мероприятий в Приамурье и Приморье, которые были явно недостаточны в сложившейся ситуации. В частности, продолжалось строительство береговых и сухопутных укреплений в районе Владивостока (крепость Петра Великого).  Перед Россией опять возникла проблема возрождения флота в дальневосточном регионе, тем более что после русско-японской войны и падения Порт-Артура активно стал развиваться единственный оставшийся русский внешнеторговый порт Владивосток. В 1913 г. его посетило 437 пароходов и 3130 парусников и других малых плавсредств. Вместе с Николаевском-на-Амуре и Петропавловском-Камчатским этот порт обеспечил прием и отправку 1,5 млн. тонн грузов, из которых 799,7 тысяч тонн – экспортно-импортных и 179,5 тысяч тонн – в большом каботаже [3]. Растущая морская торговля и биологические ресурсы Дальнего Востока требовали защиты и создания новых военно-морских соединений.  

 

Морской генеральный штаб не планировал накануне первой мировой войны создавать мощную группировку военно-морских сил на Дальнем Востоке. Тихоокеанский театр боевых действий, по мнению морского командования, в будущей войне должен был носить вспомогательное значение, что сказалось на развитии дальневосточного флота. После заключения Портсмутского мира почти все крупные корабли Владивостокской эскадры, а также интернированные корабли ушли на Балтику. Вот, что пишет В.А. Белли в своей неоконченной статье "Дальневосточный флот", текст которой находится в его личном деле в Российском Государственном архиве Военно-Морского Флота, о русских военно-морских силах в дальневосточном регионе с 1905 по 1917 гг.: "После русско-японской войны на Дальнем Востоке были оставлены объединенные в Сибирскую флотилию: 2 крейсера, 1 канлодка, миноносцы, вспомогательные суда и несколько подлодок, доставленных во Владивосток во время русско-японской войны. Во время империалистической войны 1914 – 1918 гг. крейсера Сибирской флотилии сначала участвовали в союзнических операциях на Тихом океане; затем крейсер "Аскольд", эсминцы были переброшены на европейский театр войны. В 1915 г. существовал проект постройки для обороны оголенного с моря Дальнего Востока значительного количества подлодок [4].  Таким образом, в составе Сибирской флотилии, базировавшейся во Владивостоке, к 1 августу 1914 г. осталось лишь только два крейсера: «Аскольд» и «Жемчуг».  Кроме них, были 12 устаревших миноносцев водоизмещением по 300 – 350 тонн («Беспощадный», «Бодрый», «Бойкий», «Инженер-механик Анастасьев», «Лейтенант Малеев», «Сердитый», «Скорый», «Смелый», «Твердый», «Точный», «Тревожный»), а также 14 практически небоеспособных подводных лодок («Дельфин», «Осетр», «Касатка», «Макрель», «Налим», «Скат», «Фельдмаршал граф Шереметьев», «Бычок», «Кефаль», «Палтус», «Плотва», «Сиг», «Сом», «Шумка»). Еще в состав флотилии входили безнадежно устаревшая канонерская лодка «Маньчжур» (построенная в 1886 г.!) [5] и три минных заградителя («Монгугай», «Уссури», «Шилка»).  Силы Сибирской флотилии были ничтожными по сравнению с японским флотом. Правда, в 1913 г. верфь Шихау (Германия) начала строить для нее легкие крейсера «Адмирал Невельский» и «Граф Муравьев-Амурский», но после начала войны немцы конфисковали эти корабли и включили их в состав своего флота.  Морское министерство России планировало создать мощную группировку военно-морских сил на Дальнем Востоке не ранее 1918 г., после вступления в строй линейных крейсеров типа «Измаил» и новых линкоров, проектировавшихся в 1913 – 1914 гг [6].  В ходе первой мировой войны Япония являлась союзницей России, поэтому русское правительство приступило к тотальному разоружению сухопутных и морских сил на Дальнем Востоке. Основная часть боеспособных пехотных дивизий и артиллерийских бригад была отправлена на Западный фронт. Полностью прекратилось строительство новых укреплений во Владивостоке. Так, 305-мм двухорудийные башенные установки, под которые уже были вырыты котлованы во Владивостоке, отправились на Балтику. Кроме того, в 1915 – 1916 гг. почти все боеспособные орудия Владивостокской крепости тоже увезли на запад, в крепости остались лишь устаревшие образцы артиллерийского вооружения.  Крейсер «Аскольд» ушел в Средиземное море, крейсер «Жемчуг» – в малайский порт Пенанг. Там командир корабля и ряд офицеров съехали отдыхать на берег, а на рассвете 28 октября 1914 г. в гавань ворвался германский легкий крейсер «Эмден» и за несколько минут утопил «Жемчуг». При этом 80 русских моряков погибли, еще 8 умерло от ран впоследствии.  

 

Решению о разоружении Дальнего Востока во многом способствовал тайный договор, заключенный 3 июня 1916 г. Российской Империей и Японией, который был, прежде всего, военным союзом, направленным против США. Этот факт свидетельствует о том, что японцы предпочитали достичь взаимопонимания с российским правительстве  путем раздела сфер влияния на Дальнем Востоке и опасались американской экспансии в бассейне Тихого океана. Отсюда можно сделать вывод, что в предреволюционный период японская внешняя политика была направлена на то, чтобы избежать конфликта с Россией.& Нельзя обойти стороной и участие гражданского флота в первой мировой войне. По свидетельству таких авторитетных источников, как справочные издания С.П. Моисеева и С.С. Бережного, за все годы войны в распоряжение морского и военного ведомств России было передано 454 транспортных и рыбопромысловых отечественных судна. Из них 211 использовались в качестве военных транспортов. Мобилизовывались по военно-судовой повинности и малые плавсредства частных владельцев (катера, буксиры, лихтеры, дубки и др.).  Оставшиеся на открытых северном и тихоокеанском бассейнах русские торговые суда, число которых было крайне незначительным, использовались, прежде всего, по своему прямому назначению. На их долю выпал большой объем внешнеэкономических перевозок из союзных стран для России, вызванных слабостью собственного военно-промышленного потенциала. Порты Архангельск, Владивосток, а затем возникший в ходе войны Мурманск стали важнейшими стратегическими объектами страны. Через них осуществлялась доставка из Англии, США, Франции, Японии и других союзных и нейтральных государств заказанного оружия, техники, различных военных материалов, а также вывоз традиционных товаров российского экспорта – леса, хлеба, мяса, пушнины, продукции добывающей промышленности [7].  Позже, в период интервенции, российский гражданский флот, осуществлявший коммерческие перевозки, был захвачен в иностранных портах, и такое положение вещей составило одну из важнейших проблем советской военно-морской политики на Дальнем Востоке. Неоднозначная ситуация во время Первой мировой войны была на Амурской флотилии.  В начале ХХ в. Россия и Китай вели переговоры, завершившиеся подписанием 7 декабря 1911 г. Цицикарского договорного акта, которым была зафиксирована демаркация границы в результате ее технического уточнения на аргуньском речном участке. Анализ документальных источников опровергает любые попытки толковать новый, протянувшийся более чем на 1200 км. участок границы иначе, как исторически сложившийся установленный рубеж между территориями России и Китая.  В 1911 г. в результате Синьхайской революции в Китае на смену Маньчжурской династии пришла Китайская Республика. Как следствие этого прекратилось и маньчжурское правление во Внешней Монголии, которая встала на путь борьбы за национальную независимость. 21 октября 1912 г. в Урге было подписано соглашение между Россией и Монголией, по которому русское правительство выступало гарантом автономии Монголии.  Декларацией от 10 октября 1913 г. президент Китайской Республики Юань Шикай объявил о признании Китаем всех ранее заключенных договоров. Перед оглашением декларации завершились русско-китайские переговоры, в результате которых правительства обоих государств признали автономию Внешней Монголии, а Кяхтинское соглашение от 25 мая 1915 г., которое подписали и монгольские представители, определило ее статус. Территория Монголии осталась частью территории Китая, но сюзеренитет Китая были ограничен, его интересы могли представлять лишь несколько чиновников с небольшим воинским конвоем; все функции и права китайских чиновников были строго оговорены. Как гарант автономии Монголии Россия также должна была принимать участие в решении пограничных вопросов между Монголией и Китаем [8].  К 1910 – 1914 гг. относится разрешение вопроса об Урянхайском крае (Туве), захваченном маньчжурами в 1758 г., но входившем раньше во владения бывших вассалов России – Алтын-ханов. Во многих специальных исследованиях ставилась под сомнение правильность проведения границы в данном районе, которая была установлена заново в 1915 г. Однако царское правительство не решилось полагаться на аргументы специалистов [9].   В 1911 – 1912 гг. в Туве развернулось национально-освободительное движение, которое носило антикитайский характер. Когда Автономная Внешняя Монголия отделила Туву от собственно Китая, китайское правительство объявило об установлении над Тувой протектората России [9].  Таким образом, в 1910-х гг. активно происходил процесс национального самоопределения монголов и тувинцев. Он повлек за собой изменение статуса некоторых территорий, которые до того времени входили в состав Великой Цинской империи. На русско-китайской границе начали возникать новые государства, что привело к территориальным изменениям.  Несмотря на довольно сложные политические изменения, конфликта между Россией и Китаем не произошло. Единственной проблемой Амурской флотилии оставались хунхузы. По свидетельству военно-морского теоретика В.А. Белли флотилия перед первой мировой войной имела достаточно внушительный корабельный состав: «…10 башенных канлодок, 10 легких канлодок и 10 вооруженных катеров» [11].  В августе 1914 г. с кораблей флотилии было снято вооружение, а с мониторов – дизели. Артиллерийские установки направлялись на строящиеся надводные корабли, дизели – на подводные лодки. Восемь катеров были отправлены на запад (на Дунайскую флотилию). Боеспособными на Амуре остались лишь мониторы «Шквал» и «Смерч», канонерские лодки «Монгол», «Бурят», «Орочанин» и посыльные суда (катера) «Пика» и «Копье» [12].  В итоге дальневосточный театр боевых действий для российских военно-морских и речных сил представлял собой вспомогательный характер и служил резервом для действующих флотов и флотилий.  

Список литературы:

1. Гримм Э.Д. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке (1842 – 1925гг.). – М., 1927. – С. 166 – 168.
2. Широкорад А.Б. Русско-японские войны. – Минск.: Изд. Харвест, 2003. – С. 429.
3. Под флагом России: История зарождения и развития морского флота. – М.: Изд. Согласие, 1995. –  С. 225.
4. Российский Государственный архив Военно-Морского Флота (РГА ВМФ). Ф. 2224. Оп. 1. Д. 89. Лл. 6 – 7.
5. РГА ВМФ. Ф. 2027. Оп. 1. Д. 2. Лл. 10 – 11.
6. Широкорад А.Б. Русско-японские войны. – Минск.: Изд. Харвест, 2003. – С. 429 – 431.
7. Под флагом России: История зарождения и развития морского флота. – М.: Изд. Согласие, 1995. –  С. 264 – 265.
8. Галенович Ю.М. К вопросу о национальном самосознании китайцев. – М., 1997. – С. 42.
9. Мясников В.С. Договорными статьями утвердили. – М., 1996. – С. 341 – 342.
10. Галенович Ю.М. К вопросу о национальном самосознании китайцев. – М., 1997. – С. 47 – 48.
11. РГА ВМФ. Ф. 2224. Оп. 1. Д. 89. Лл. 6 – 7.
12. Амурцы на защите рубежей Отечества: Сборник воспоминаний (Сост. Н.И. Орлов). – М.: Изд. Орлов и сын, 1996. – С. 20.

Ливенцев Д. В. - доктор исторических наук, профессор.