Автор: BR doc
Дата: 2014-04-11 00:00

Выполнение пятилетних планов индустриализации СССР в тридцатых годах отражает все мрачные особенности большевицкого режима. Теперь, когда большая часть Европейской России покрыта пеплом пожарищ и руинами уничтоженных войной городов, становится окончательно ясным, что жертвы, принесенные нашим народом ради индустриализации, себя не оправдали. Это произошло не потому, что нам не нужна развитая тяжелея промышленность. Это произошло потому, что все народное хозяйство, как и судьба самого народа, оказалось в руках сталинской клики. Сейчас не лишне оглянуться на те мрачные годы, когда партийные руководители советской жизни осуществляли свои широко задуманные строительные планы. Какими методами рассчитывали они построить новую «социалистическую» экономику, какие требования предъявлялись ими трудовому народу? Если мы так поставим вопрос, то убедимся, что сталинские приспешники смотрели на народ, как на рабов, обязанных жертвовать здоровьем и жизнью ради выполнения их указаний и планов. Сталинцы совершенно не желали учитывать реальных возможностей страны; их нехитрый метод сводился к открытому насилию, циничному «хватанию за горло» всех тех, кто возражал против нелепого прожектерства пресловутых пятилеток. Спекулируя в годы первой пятилетки на трудовом энтузиазме части рабочих и интеллигенции, большевики сумели парализовать сопротивление более прозорливых и довели население до самого жалкого материального положения. Немало способствовали этому и колхозы, подорвавшие, по крайней мере, в начале, советское хозяйство. В результате, к концу первой пятилетки в стране создалась чрезвычайно напряженная внутриполитическая обстановка.

Народные массы в первой половине тридцатых годов повсеместно кипели ненавистью к большевизму, обрекшему их на чрезвычайные лишения и каторжный труд. Большевикам пришлось бить отбой. Если в 1930 году сверху был дан лозунг «выше темпы», то уже партийная конференция, заседавшая в начале 1932 года, в два-три раза снизила планы ретивых проектировщиков второй пятилетки. Сталин, выступая на XIII партийной конференции, вынужден был признать, что если бы даже хотели, мы не могли бы осуществить в период второй пятилетки, особенно в первые два-три года, политику ускоренных темпов развития». Таким образом, Сталин косвенно признал, что сумасшедшие темпы первой пятилетки, вызвавшие жуткие страдания трудовых масс, себя не оправдали. Полагаясь на силу государственного аппарата и советской бюрократии, большевики хотели произвольно распоряжаться судьбой страны. Но реальная жизнь им жестоко за это отомстила. Большевикам пришлось тогда пойти на известное отступление. Принято было решение, за счет частичного сокращения развития тяжелой промышленности, начать развивать легкую промышленность. Вместо лозунга первой пятилетки «о темпах», во вторую пятилетку появился лозунг — «кадры решают все». Тогда Сталин и бросил свою известную демагогическую фразу — «жить стало лучше, жить стало веселее». Но и здесь большевики сделали все возможное, чтобы обмануть народ. Они кое в чем улучшили положение господствующего слоя партийных и около-партийных «надсмотрщиков» и, так называемых, командиров производства, но положение массы трудящихся от этого переменилось не на много. Во вторую пятилетку, поэтому, еще ярче выступил наружу эксплуататорский характер советского строя, который Сталин в 1936 году осмелился объявить «социалистическим». Таким образом, сталинские пятилетки представляют собою не строго продуманную систему планового ведения народного хозяйства, а выражают в области индустриализации страны прожектерский характер террористической политики большевиков. Начав с астрономических прогнозов и планов, преследуя, как «предельщиков», всех здравомыслящих инженеров и хозяйственников, сталинские бюрократы сами вынуждены были отступить от своих первоначальных замыслов. Об этом, обычно, забывают, когда говорят и пишут о сталинских пятилетках. Между тем, именно в скачке между темпами первой и последующих пятилеток можно уловить один из основных органических пороков советского строя, основанного на партийной диктатуре и массовом терроре. Этот порок заключается в том, что большевицкие политиканы и горе-хозяйственники не знают удержа в своем преступном стремлении к экспериментам на живом теле народа. Большевики вполне оправдывают пословицу: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Потребовалась гибель миллионов человек, отчаяние рабочих и крестьян, волна стихийных актов саботажа, чтобы партийные Иваны-дураки сообразили отпустить вожжи и снизить темпы индустриализации. 

А. Бестужев
Газета «За Родину» Рига 265(360), пятница, 12 ноября 1943 года, с.2.