Автор: BR doc
Дата: 2013-11-18 20:07

Одной из основ антибольшевицких в Гражданской войне стали казаки. Основной причиной этого стала политика советского руководства, направленной на физическое и духовное уничтожение казачества.

Из Директивы ЦК РКП «Ко всем ответственным товарищам, работающим в казачьих районах»:

…учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путём поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.
3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно
5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи…

ЦГАСА. Ф. 60/100. Ед. хр. 10 С. Л. 151-153

Из предписаний Донбюро:

«В целях скорейшей ликвидации казачьей контрреволюции и предупреждения возможных восстаний Донбюро предлагает провести через соответствующие советские учреждения следующее: 1) Во всех станицах, хуторах немедленно арестовать всех видных представителей данной станицы или хутора, пользующихся каким-либо авторитетом, хотя и не замешанных в контрреволюционных действиях, и отправить как заложников в районный революционный трибунал. (Уличенные, согласно директиве ЦК, должны быть расстреляны.) 2) При опубликовании приказа о сдаче оружия объявить, что, в случае обнаружения по истечении указанного срока у кого-либо оружия, будет расстрелян не только владелец оружия, но и несколько заложников. 3) В состав ревкома ни в коем случае не могут входить лица казачьего звания, некоммунисты. Ответственность за нарушение указанного возлагается на райревкомы и организатора местного ревкома.
4) Составить по станицам под ответственность ревкомов списки всех бежавших казаков (то же относится и к кулакам) и без всякого исключения арестовывать и направлять в районные трибуналы, где должна быть применена высшая мера наказания»

Партархив Ростовской области (ПАРО), ф. 12, on. 23, д. 51, л. 11

О терроре против казаков:

Богуславский, возглавлявший ревком в станице Морозовской, в пьяном виде пошел в тюрьму, взял список арестованных, вызвал по порядку номеров 64 сидевших в тюрьме казаков и всех по очереди расстрелял. И в дальнейшем Богуславский и другие члены ревкома проводили такие же массовые расстрелы, вызывая казаков в ревком и к себе домой. Возмущение этими бессудными расстрелами было так велико, что, когда в станицу переехал штаб 9-й армии, политотдел этой армии распорядился арестовать весь состав Морозовского ревкома и провести следствие. Была выявлена страшная картина диких расправ с жителями станицы и окрестных хуторов. Только во дворе Богуславского обнаружили 50 зарытых трупов расстрелянных и зарезанных казаков и членов их семей. Еще 150 трупов нашли в разных местах вне станицы. Проверка показала, что большинство убитых ни в чем не было виновно и все они подлежали освобождению.

ЦГАОР, ф. 1235, on. 82, д. 15, ч.1, л. 172—173

Из директивы Свердлова о расказачивании:

Необходимо, учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Провести массовый террор против богатых кулаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью. К среднему казачеству применить те же меры".

РГВА. Ф. 60/100. Ед. хр. 10 С. Л. 151-153.

Из материалов по депортации терских казаков (1920 – 1924 гг.)

"3. Из письма Г.К.Орджоникидзе председателю продкомитета Кавказской трудовой армии и Реввоенсовету Северо-Кавказского фронта от 23 октября 1920 г.: “…скот, хлеб, лошадей, фураж и все годные для армии продукты забрать из восставших станиц – Ермоловской, Романовской, Самашкинской, Михайловской, Калиновской”.

РЦХИДНИ. ф. 85, оп. 11, д. 131, л. 11 – 14.

Из проекта постановления Политбюро ЦК РКП(б), принятого 14 октября 1920 г.:

"По вопросу аграрному признать необходимым возвращение горцам Северного Кавказа земель, отнятых у них великорусами, за счет кулацкой части казачьего населения и поручить СНК немедленно подготовить соответствующее постановление". 

В.И.Ленин, ПСС, т.41, с.342.

Приказ № 01721 (под грифом “секретно”), за подписью временно исполнявшего обязанности командующего Кавказской трудовой армией А.Медведева:

“…Член РВС Кавфронтатов. Орджоникидзе приказал: первое - ст. Калиновскую сжечь; второе - станицы Ермоловская, Закан-Юртовская, Самашкинская, Михайловская - отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывшим преданным Соввласти нагорным чеченцам: для чего все мужское население вышеозначенных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и под конвоем отправить на Север, для тяжелых принудительных работ; стариков, женщин и детей выселить из станиц, разрешив им переселиться в хутора или станицы на Север; лошадей, коров, овец и прочий скот, а также пригодное для военцели имущество передать Кавтрудармии - ее соответствующим органам, причем лошадей распределить по указаниям Штаба фронта. Во исполнение означенного приказа ПРИКАЗЫВАЮ: 

Первое. Командвойск Надтеречной лини и, продкомандарму Скудре назначить комиссию под председательством Комштаба войск группы тов. Гегечкори в составе двух членов, по своему усмотрению, которой: все мужское население от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и под конвоем отправить в Грозный для дальнейшего направления на Север для принудительных работ; все остальное население выселить в хутора и станицы не ближе 50-ти верст к северу и западу от Калиновской; весь скот, подводы, хлеб и фураж, также пригодное для военцели имущество вывезти, после чего станицу Калиновскую сжечь. Из числа забранного из Калиновской имущества разрешаю оставить действительно необходимое частям группы, а все остальное и всех лошадей отправить в Грозный в мое распоряжение. Второе. Начальнику политотдела и особого отдела и председателю Ревтрибунала армии выделить по одному ответственному представителю для назначения членами комиссии по проведению репрессивных мер против восставших станиц Сунженской линии. Председателем означенной комиссии назначаю Помначарма тов. Окушко. На комиссию возлагаю непосредственное исполнение приказа тов. Орджоникидзе, для чего призываю все мужское население станиц (Ермоловской, Закан-Юртовской, Романовской, Самашкинской, Михайловской) от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и снабдив соответствующими документами, отправлять на Север, не ближе Ростова-на-Дону в концентрационный лагерь; все остальное население выселить в хутора и станицы за р. Терек; всех лошадей, подводы и пригодное для военных имущество забрать из вышеупомянутых станиц и отправить в Грозный в мое распоряжение, скот, продовольствие и фураж передать представителям Орджоникидзе. Комиссии представляются права чрезвычайного судебного органа по проведению означенных мер, станицы (Ермоловская, Закан-Юртовская, Романовская, Самашкинская, Михайловская) предоставить в распоряжение выделенных мною и Грозненском и Чеченским исполкомами комиссии для передачи горскому населению. Третье. Начоблжелдор тов. Ефремову принять на себя общее руководство по проведению репрессивных мер против Ермоловской, Закан-Юртовской, Романовской, Самашки некой, Михайловской, представив комиссии вооруженную силу и всеми мерами оказывать ей нужное содействие. Четвертое. Предопродкома тов. Пивен выделить своих ответственных представителей для вывоза из поименованных в предыдущем пункте станиц скота, продовольствия и фуража. Пятое. Начотдела воинских перевозок тов. Блинову озаботиться предоставлением комиссии потребного количества подвижного состава. Шестое. Всем начальникам и комиссарам объявить всему казачьему населению, что впредь за всякое посягательство на Советскую власть, даже за попытки к восстанию, они будут подвергаться таким же репрессиям. Седьмое. Приказ сей разрешаю огласить частям войск тов. Скудре и Ефремову”. 

РЦХИДНИ. ф. 85, оп. 11, д. 131, л. 11.

Из телеграммы И.В.Сталина - В.И.Ленину от 30 октября 1920 г.:

“Первое. Выселено в военном порядке пять станиц. Недавнее восстание казаков дало подходящий повод и облегчило выселение, земля поступила в распоряжение чеченцев. Положение на Северном Кавказе можно считать несомненно устойчивым…”. 
РЦХИДНИ. ф. 17, оп. 112, д. 93, л. 35.

Из письма Уполномоченного Реввоенсовета Трудовой Армии Муромцева в Терский областной исполком от 3 февраля 1921 г.:

“Ко мне обратились бывшие жители станицы Кохановской, выселенные из станицы во время ее разгрома. Станица сметена с лица земли и ее жители разбежались по разным местам; большая часть задержалась в станице Щедринской. Вчера с тов. Кировым было решено ст. Ильинскую и Кохановскую, почти фактически выселенные, обратно не вселять, а эти освобожденные земли передать чеченцам. Кохановцы уже подали заявление мне и о их переселении на 447 семей и мною включены в план работ переселения. Исходя из этого, я бы считал возможным причислить кохановцев приказу исполнительного комитета № 289 к выселенцам станицы Ермоловской, Закан-Юртовской и других. На это дал свое согласие и тов. Киров. Прошу разрешить этот вопрос”. 

ЦГА РСО. ф. р. –36, оп. 1, д. 51, л.106.

26 мая 1921 г. СНК Горской АССР издал распоряжение: “Объявить оставшимся казакам Сунженской линии, что если они будут способствовать возвращению выселенных в Ставропольскую губернию казаков, то в отношении их будут приняты репрессивные меры”.

ЦГАОРСС СССР. ф. 1318, оп. 1, д. 179, л. 136.

В письме от 30 сентября 1921 г. Г.К.Орджоникидзе сообщал секретарю Кавказского бюро ЦК РКП(б) А.Носову: “…Вопрос о станицах решен, они остаются за чеченцами…”. 

РЦХИДНИ. ф. 85, оп. 18, д. 192, л. 8.

В конце мая 1922 г. председатель представительства Горской АССР в Москве Т.Созаев констатировал, что “17 мая 1921 г. Коллегия Наркомнаца постановила прекратить всякое обязанное вселение в Горреспублику казачьего населения, выселенного в 1920 году”. 

ЦГА СОАССР. ф. 80, оп. 1, д. 299, л. 81.

В письме А.И.Микояна в ЦК РКП(б) от 25 января 1923 г. сообщалось, что “со стороны Чечни и Ингушетии… отмечены частые нападения их на станицы и аулы Кабарды, Терской губернии и Дагестана и массовые угоны скота. На этой почве две станицы Терской губернии, потеряв весь скот, выселились”. 

РЦХИДНИ. ф. 17, оп. 11, д. 87, л. 1.

В постановлении Комиссии Оргбюро ЦК РКП(б) о результатах обследования советской работы в Горской АССР (февраль 1924 г.) указывалось: “Поручить ГорЦИКу рассмотреть жалобы ингушей на действия вселившихся во Владикавказ казаков, выселенных из сунженских станиц и переселить их в такие районы, где исключается возможность трений”. 

РЦХИДНИ. ф. 65, оп. 1, д. 34, л. 1.

По признанию заведующего отделом землеустройства Управления НКЗ, “земли казачьих станиц Михайловской, Самашкинской, Закан-Юртовской и Ермоловской были свободны более 3-х лет после выселения и фактически никем не использовались”. 

ЦГА ЧИАССР. ф. р-79, оп. 1, д. 120, л. 10

Доклад М.В. Нестерова в Казачий отдел ВЦИК «О положении в Хоперском районе Донской области во время пребывания там Советской власти»
Не позднее 07.07.1919

 Будучи командирован ВСНХ в Донскую область в апреле месяце для организации совнархозов, я имел возможность ознакомиться почти за два месяца не только с экономической жизнью завоеванной местности, но и политической. Я находился в ст. Урюпинской, центре Хоперского района. Урюпинская от фронта в то время находилась приблизительно [в] 250–300 верст[ах], но в ней не было Совета, а был назначенный Гражданским управлением Донской области ревком; партийная организация также была не выборной, а назначенной сверху. Партийное бюро возглавлялось человеком, абсолютно не знающим быта казачества и не умеющим подойти узнать его, действующим, по его словам, по какой-то инструкции из центра, причем инструкция о терроре понималась, как полное изничтожение казачества... ...Зная казаков раньше, еще при царском режиме, свободолюбивыми, имеющими еще в то время свою выборную гражданскую власть, привыкших к коллективизму в работе (там и сейчас можно встретить семьи человек по 25–30, работающих на коммунистических началах, без наемной рабочей силы, и обрабатывающих большие участки земли), теперь я встретил забитого казака, затерроризированного, боящегося незнакомому человеку сказать лишнее слово, враждебно относящегося к местным порядкам, к местной власти, сидящего по хуторам и боящегося показываться в окружной станице, а то чего доброго отберут лошадь, да и расстреляют. А расстрелы там были ужасные. Ревтрибунал расстреливал стариков казаков, иногда без суда, по донесению местного комиссара или по наговору соседки. Расстреливались безграмотные старухи и старики, которые еле волочили ноги, расстреливались казачьи урядники, не говоря уже, конечно, об офицерстве, все это, по словам местных властей, — по инструкции центра. Иногда в день расстреливали партиями по 50–60 человек. Руководящим принципом служило — «чем больше вырежем казачья, тем скорее утвердится Советская власть на Дону». Не было ни одной попытки подойти к казаку деловым образом, договориться мирным путем, а подход был один — винтовка, штык. Можно было почти каждый день наблюдать дикую картину, когда из тюрьмы вели партию на расстрел, здоровые несли больных, конвой с винтовками, револьверами разгонял с улиц по пути шествия прохожих. Все знали, что это обреченные на смерть. Часто мне приходилось видеть слезы у казаков, сочувствующих Советской власти при виде таких сцен. Они возмущались и спрашивали: «Неужели Советская власть несет такой ужас, мы не верим этому». Насколько бесцеремонно, не разбираясь, производились расстрелы, я характеризую одним примером: в ст. Тепикинской была казачка-старуха Е. Соина. Один сын ее мобилизован [был] Красновым, другой находился с ней. У нее на нежилом дворе соседка, ища курицу нашла в грядках винтовку и сообщила об этом ей. Она, еще не оправившаяся от сыпняка, встревожилась и пошла искать. Нашла сама еще четыре винтовки. В это время сын был в поле. Она пошла к дочери, где стоял продовольственный агент, рассказала этому агенту и спросила, что делать. Агент заявил, что здесь сейчас комиссар ревтрибунала Ларин, которому и сообщил об этом. Ларин был в плохом настроении, набросился на старуху Соину, говоря, что у нее сын у Краснова, что она скрывала винтовки и т.д., и составил протокол в том смысле, что у нее нашли винтовки, а не она сама пришла и сказала. Ее и сына арестовали и на другой день, без суда и следствия, расстреляли. Этот факт сообщаю со слов родственников расстрелянных. Таких фактов расстрела за подброшенные винтовки жители рассказывали довольно много. При обысках агенты ревтрибунала и власти отбирали последние стаканы, ложки, посуду, часто в свою пользу. Все это делалось на глазах казаков, которые возмущались, затаивали злобу против Советской власти, искренно страдали и ждали какого-нибудь спасения от местного произвола. Некоторые ждали какой-нибудь ревизии из Москвы, некоторые, конечно, ждали выступления казаков. Не лучше была политика продовольственная. Во главе продовольственного отдела стоял некто Гольдин. Его взгляд на казачество был таков: казаки — его враги, нагаечники, зажиточные, а посему до тех пор, пока всех не вырежем и не населим пришлым элементом Донскую область, до тех пор Советской власти там не бывать. Отсюда инструкции своим агентам, быть беспощадными с казаками. Агенты с винтовками, грубо врываясь в избы, не объясняя принципов монополии, не объясняя принципов Советской власти, требовали винтовкой хлеба, скота, масла, яиц и т.д. Вся эта реквизиция носила бессистемный характер, неорганизованный, часто зависела от произвола агента. Иногда отбирались дойные коровы на убой, чтобы потом распределить вместо убоя их между своими комиссарами. Был случай в ст. Безплемяновской, где реквизировали 30 голов на убой, из них 12 стельных коров. Казаки предупреждали, что это стельные коровы, но возражений не терпелось. Когда их стали резать, 12 коров повыкинули совсем взрослых телят. Этот факт рассказывал казак из Безплемяновской станицы. Такая неорганизованная, бессистемная, да притом же грубая реквизиция продовольствия без объяснения, куда идет продовольствие, почему отбирается, страшно раздражала население, а ужаснейший террор затыкал им рот, и они молчали, боясь пожаловаться на несправедливые действия агентов... ...За неделю до эвакуацию Урюпинской была назначена мобилизация казаков. Агитации никакой перед этим не велось. Власть боялась мобилизации — и на всякий случай были мобилизованы коммунисты, которых вместо того, чтобы послать на агитацию для лучшего проведения мобилизации казаков, заперли в казарму. Накопившаяся злоба, недовольство казачества поведением местных властей вылились при мобилизации в некоторых станицах в восстания, которые при приближении Деникина разрастались. Было необходимо эвакуировать Урюпинскую, но и тут некоторые члены ревкома своих родственников отправили заблаговременно, вызвав возмущение рабочих и панику среди жителей. Эвакуацией руководил Выборнов, который не мог справиться со своей задачей, и все почти было оставлено неприятелю, как-то: часть хлеба, сельскохоз[яйственные] орудия, кожа, оборудование мастерских и др. Военный руководитель, трое членов ревкома уехали раньше, когда еще можно было оставаться на месте. В заключение я должен сказать, что весь этот печальный опыт с Донской областью должен в корне изменить политику по отношению к казачеству, иначе нам трудно будет завоевать обратно Донскую область. Необходимо не словами и не выправкой учить казаков коммунизму, а своим примером, делами, сделать их верными союзниками Советской власти. А это сделать можно. 

Член РКП Замоскворецкого района М.В. Нестеров

ЦА ФСБ РФ. С/д Н-217. Т. 4. С. 149–153. Заверенная в Казачьем отделе копия.